Работа Александра Корнеева представляет собой своего рода антинаучный эксперимент, цель которого состоит в некоей экзаменации выживательной способности человека, причем роль подопытного существа достается его собственному родному брату. Выраженная бессмысленность этого эксперимента, его, так сказать, непереложимость для нужд и пользы человечества заставляет ассоциировать его с той линией “современной науки”, которой славились нацистские концлагеря: безропотность действующих жертв в сугубо экстремальных ситуациях в целях «бескорыстного» служения; дикий лик несвободы. Однако жестокость как качество совершенно не свойственна Корнееву как автору художественных высказываний; нет ее и в произведении Мой брат. Глаз его нейтрален, рассудок холоден, он - некий идеальный врач. Остается, впрочем, неясным, какова все-таки температура воды (очевидно постепенно охлаждающейся), в которой сидит брат и какова, в конечном итоге, продолжительность его нахождения в воде. И почему брат? – ведь, казалось бы, родственника под любым прикрытием можно было бы освободить от этой службы, в случае пусть даже крайней необходимости осуществления подобного эксперимента. Заменить его самому?.. Но нет, этой логики, этого благородства мы не находим в Брате; все, что здесь есть - безмолвный молодой человек с дыхательной трубкой во рту под толщей воды. Новейший вид человека-амфибии. Вот этот абрис какого-то колоссального рекорда, дающегося с трудом и бьющего мыслимые пределы разумного, а также совершенно избыточные параметры действия (бледный худощавый человек в плавках; долгое, непрекращающееся сидение) претендует на некий интегральный образ жертвы режима / узника-мученика: высидеть во что бы то ни стало, победить в борьбе со стихией, которая, впрочем, не бушует, а терпеливо ждет. Вода ждет. А внутри нее – ждет человек. Его брат.